Не дождавшись ответа, начальник говорит:
- Я не назначаю тебе срока, назови сам.
- Завтра, - отвечает Афонин.
- И это ты называешь сроком! Сегодня к обеду!
- И это по-вашему "назови сам?" Не сделаю к обеду.
- Когда ты научишься работать по-человечески! Сейчас же иди в мастерскую и раскидай детали повеем станкам, а к обеду сдай.
- Это и будет не по-человечески! Сорвать со станков детали, которые завтра будут нужны... Кто же так делает?
Георгий Дмитриевич задумался. Сильно потерев щеки ладонью, он проговорил:
- Пожалуй, вы правы, - и распорядился выписать ордер на вселение Ключникова в освободившуюся комнату.
Вместе с Ключниковым я поехал успокаивать его семью. А там царил переполох: приехала милиция с санкцией прокурора на выселение. Предъявленный ордер на комнату решил дело.
Он одобрительно кивает головой. В течение нескольких недель запиливал, но как только увидел, что слесарь заработал больше, чем он, запротестовал.
- Работать на чужого дядю я не намерен, - заявил он.
- То есть не намерен работать по-коммунистически, а не на чужого дядю, - уточняю я.
Георгий Иванович вошел в комнату, остановился в дверях и, откинув голову немного назад, выжидательно посмотрел на меня. По его вопросительному взгляду я понял, что он спросит, не помешал ли? Опережаю вопрос приглашением:
- Проходите, Георгий Иванович, проходите. Вы, как раз вовремя, к чаю.